Вот что об этом без преувеличения знаковом событии в истории Третьего стольного града России сообщал 1 июля 1901 года издававшийся в Тобольске «Сибирский листок»:
«В воскресенье частныя питейныя заведения окончили свою печальной памяти деятельность и закрылись. В понедельник 1 июля открыла своё действие казённая винная монополия. Пока открыто только 9 казённых винных лавок, в которых будут продавать вино на вынос».
Введения IV-й по счёту в дореволюционной России винной монополии сумел добиться в 1894 году тогдашний министр финансов Российской Империи Сергей Юльевич Витте.
Историческая справка.
Второй раз винную монополию ввёл папа будущего Императора Всея Руси Петра 1 Алексей Михайлович Тишайший из династии Романовых в 1658 году. И она просуществовала до года 1681-го.
Вернувший в 1696 году государственную монополию на винокурение Пётр I сам же отменил её в 1716 году.
Что же побудило Сергея Юльевича Витте добиться от Александра III Миротворца, известного своим консерватизмом, возвращения винной монополии?
А дело в том, что к 1862 году питейные пошлины составляли, внимание, порядка 40% доходов бюджета Российской Империи. И хотя это старое нововведение большой популярностью у основной массы населения не пользовалось и шло с заметными трудностями, но плоды свои давало.
Но вернёмся в Тобольск первого года нового ХХ века и обратимся к строкам газеты «Сибирский листок»: «Несомненно, та масса преступлений, какая обдумывалась и зарождалась в кабаках, канули в Лету. Это несомненный плюс будущей деятельности казённой монополии». Ведь, по разным оценкам и данным, в те времена в Древней столице Сибири было порядка трёх десятков кабаков (авт).
Но газета вместе с поддержкой инициативы министра финансов Российской Империи выражает сожаление о закрытии кабаков, и вот по какому поводу: «Не смотря на свои дефекты, кабак давал крестьянину и вообще простолюдину суррогаты известных удобств. Это был, как ни как, своеобразный клуб , где можно было обогреться зимой, покалякать со встретившимся приятелем, даже деловое rendezvоus. К сожалению, это последнее, за отсутствием более подходящих учреждений, и не только в нашем городе широко практиковалось среди местного мастерового люда, где все сделки подрядчика и рабочего завершались в кабаках. Что теперь заменит крестьянам и простому люду этот своеобразный клуб?
О чайных ещё не думали, а с ними следовало бы поторопиться, иначе «пивные» вывески, которых заблаговременно заготовили, красуются уже на некоторых бывших бойких кабачках, например на Петропавловской (ныне Октябрьская — авт) улице, на выезде, сослужат не особенно полезную службу».
Так что и на заре ХХ века малый бизнес вовсю опережал неповоротливую государственную машину.